…Владимировка. Лето 1947 года. Непомерная жара. Вокруг никакой зелени. Насколько простирается взгляд - ни деревца, ни кустика. Серые, покрытые толстым слоем пыли домики с закрытыми ставнями. Ощущение нежилого поселка.
Иногда появляются отдельные военные, реже группы военных, которые проходят от домика к домику, постукивая в ставни. На стук открываются двери, и выходит кто-нибудь из хозяев, чаще старики или женщины. Военные ищут для себя и своих семей жилье. Для некоторых жителей Владимировки это так неожиданно, что не могут договориться о цене. Нередко можно было слышать:
- Да что там цена, раз надо, приходите, живите.
Приходили, размещались, знакомились, жили. Это потом выработалась твердая такса, некоторые стали получать выгоду от неожиданной для многих жителей Владимировки ситуации. Проблемы с водой. Ее возили на быках из речки и раздавали по домам. Была и водокачка, но она обеспечивала водой лишь немногие дома.
Во дворах некоторых домов были сооружены специальные бассейны по простой схеме: копалась глубокая яма, стенки обмазывались толстым слоем глины, некоторым удавалось сверху покрыть цементом. В такие колодцы (которые назывались бассейном) завозилась вода с речки, там она хранилась и охлаждалась. Никаких укрепляющих колец, наподобие тех, с помощью которых строятся современные колодцы.
Осенью, с наступлением дождей, улицы превращались в сплошное болото. Резиновая обувь была единственным спасением. Учитывая, что основные технические позиции, площадки, тиры и т.д. находились в районе старого здания КП "Ромашка", добираться на работу пешком было трудно. В осеннюю и весеннюю распутицу добирались на бронещитах, которые, как сани, тащил трактор. Со всей Владимировки военнослужащие собирались в 5 часов утра в районе райвоенкомата, где ожидал их с бронесанями трактор. Кстати, заодно отметим, что в здании райвоенкомата непродолжительное время находился штаб, к тому времени уже 6 Управления ГК НИИ ВВС.
...По - другому выглядела Петропавловка. Почти у каждого дома фруктовый сад, во многих дворах колодцы с чистой ключевой водой. Личный состав на работу и с работы доставлялся на машинах, на "студорах", так окрестили здесь американские студебеккеры. При малой воде машины проходили вброд в районе теперешнего автомобильного моста. Остановки были в районе бывшего Дома отдыха, базара и столовой речников (которая уже снесена). Военные со всех концов Петропавловки спешили сюда. Кто по какой-то причине опаздывал, на работу добирался пешком через железнодорожный мост. Во время большой воды сюда же подходили грузовики, и военные пешком, через железнодорожный мост спешили на них.
Когда наступал разлив, вода затопляла Петропавловку. Поселок превращался в своеобразную Венецию. Ко многим домам вода подходила к крылечку и завалинкам. Местных жителей это не пугало. В каждом дворе были лодки. От дома к дому, в магазины, на рынок перебирались но лодках. В разлив многие военные добирались до насыпи железнодорожного места на веслах. Полковник в отставке М.Я. Капустин вспоминает, как его жена выходила рано утром на крылечко и удочкой ловила сазанчиков. А жили они в доме вместе с хозяевами. Здесь же за перегородкой находились теленок, овцы. Но ничего. Жили. С хозяевами ладили, дружили. Сюда Капустины перебрались из Пологого Займища, куда прибывали железнодорожным составом 24 августа 1947 года.
Никто в составе не знал, куда их везут. Всем и всеми командовал старший состава, и только ему была известна конечная точка следования. Проехали Саратов, Урбах, Верхний Баскунчак, Ахтубу... Вокруг голая степь, только свистят суслики. Остановились в Пологом Займище. Когда все сошпи с поезда, то увидели, что вокруг такая же голая степь.
- А где же село? - недоуменно спрашивали друг друга. Вдали темнела только узкая лента речки. Как оказалось, село находилось внизу, под обрывом.
Разместились в палатках. Стали снимать жилье. Его было явно недостаточно, чтобы разместить всех прибывших. Селились, где попало. Особенно трудно было осенью, когда начинался сезон дождей. Во многих домах крыши и потолки протекали. Нередко приходилось ночью вставать и ставить на кровать корыто, чтобы защитить постель от воды. На улицах в это время была непролазная грязь, в воздухе сыро и довольно прохладно. На службу уезжали в 5 утра к возвращались домой не раньше 9 часов ура. Просушить по - настоящему одежду и обувь было негде.
Командовал 2 Управлением ГЦП (а именно оно расквартировалось в Пологом Займище) генерал С.О. Щербаков, по воспоминаниям ветеранов, симпатичный и толковый человек. Он тратил много сил, чтобы улучшить бытовые условия военных и их семей. По его инициативе осенью 1947 года в Капустином Яре начали собирать щитовые домики. В этой работе участвовали все. Была выстроена целая улица, которую назвали Финской. Но жить в этих домиках военным, которыми командовал С.О. Щербаков, не пришлось. Управление в 1949 году переводят во Владимировку. Об этом периоде жизни полковник М.Я. Капустин недавно с улыбкой на лице и горечью в голосе сказал:
- Как мы жили тогда, трудно даже представить.
...Костяк Управления генерала Щербакова был сформирован из специалистов ГК НИИ ВВС, остальные же прибавили из строевых частей, училищ, академий. Сюда направлялись самые грамотные, самые лучшие. Практически одновременно с прибытием 2 Управления ГЦП в Пологое Займище в Капустин Яр прибыл эшелон с составными частями ФАУ-1 и Хеншель-136, захваченными из Германии, Первый, это именно тот летающий снаряд, которым немцы бомбили Лондон. Торпеда Хеншель-136 известна тем, что во время боев под Москвой угодила в здание ЦК партии.
Испытания торпеды Хеншель-130 проводил И. Литвинов и В. Товпик, известные целому поколению ахтубинцев. Уже в начале 1948 года на испытания поступил отечественный самолет-снаряд 10Х, чуть позже 12Х, 14Х, 16Х конструкции В. Челомея. Дальность полета этих изделий составляла до 250 км при скорости полета 900-1000 км/ч. Однако они обладали низкой точностью и могли использоваться только как беспокоящее и устрашающее средство. Среди большей группы испытателей такие, ставшие впоследствии известными в авиационных кругах имена: А.Г. Гудков (позже начальник управления в Главном штабе ВВС, генерал), Д.Я. Капустин (позже начальник 8 Управления ГК НИИ ВВС им. В.П. Чкалова, полковник) и другие.
Поиски мест падения изделий производились с помощью самолета По-2, который мог садиться и взлетать практически в любом месте. Определенную роль сыгран и конно-верблюжий взвод, который перемещался в степи, в песках и методом опроса местных жителей разыскивал места приземления "самолетов без летчиков". Позже, по мере развития испытательной базы и оснащения ее техникой, этот взвод был расформирован.
Таковы были первые шаги тех, кто заложил первые кирпичи в здание лабораторно-испытательной базы, которая к нашим дням стала крупнейшим научно - испытательным учреждением МО России и бывшего СССР.
В.В.Удалец
